3 8 3
Била въ грудь свою съ мольбой: помилуй ми,
Боже, по великой милости Твоей
И по множеству щедротъ Твоихъ!—Мечта,
Та же грѣшная мечта твердила ей:
Анна, Анна! ты у Бога отнята
Жаждой счастія земного, повита
Терніями страсти, тайный ядъ,
Отъ котораго глаза безъ слезъ горятъ,
Заразилъ тебя,—душа твоя болитъ.
Слушай то, что ІІеремѣтьевъ говоритъ,
Вспомни то, что онъ намедни говорилъ:
Говорилъ онъ, что, кто въ жизни не любилъ
Беззавѣтно, тотъ ничтожный пустоцвѣтъ,
Эгоистъ, который самъ себѣ лишь милъ,
И что будь-ка ей не слишкомъ тридцать лѣтъ,
А осьмнадцать—чортъ возьми! не сдобровать
И ему бы... Такъ изволилъ онъ болтать,—
Выражая болтовней своей, что нѣтъ
Въ немъ ни горя, ни заботы...—какъ вчера,
Такъ и нынче. О, блаженная пора!
Когда сердце не страдаетъ и полно,
Когда плакать и досадовать смѣшно,
Когда цѣли никакой, а жадный взоръ
Привлекаютъ идеалы и—просторъ,
Когда глупо стулья школьные ломать,
