Напрасно жаркой головой
Къ холоднымъ мраморнымъ піитамъ-
Я припадалъ. Увы! и тамъ,
На этомъ каменномъ полу,
Казалось, къ моему мелу
Не мраморъ льнетъ — ея рука
Холодная, — а у виска
Лепечетъ голосокъ: „Вставай!
Я жажду, жду! спѣши, спасай!1
И я, клянусь, боролся.... Но
Уже бѣлѣется окно,
Пѣтухъ поетъ; вотъ отошла
Всенощная. Заря взошла.
И я въ алтарь вошелъ, и палъ
Къ ногамъ игумна, зарыдалъ
И на духу все разсказалъ, —
Все разсказалъ, что видѣлъ я,
Что слышалъ я, что испыталъ,
И что испытываю я....
XXL
„Въ землетрясенье, въ гулъ и громъ,.
Когда мы передъ алтаремъ
Стояли и когда престолъ
Вылъ сдвинутъ и качался полъ,
Я помню, нашъ игуменъ былъ
Невозмутимъ. Онъ причастилъ
Всю братію и ожидалъ
Спокойно смерти. Не видалъ
Въ его лицѣ я никогда
Ниже-малѣйшаго слѣда
Тревожной думы. Въ первый разъ,
- 192 -
