что его буддой, как спящего, и югда он присы
пался.
— Это ты, Саша? Вот странно. Какой мне при
снился странный сон.
,
— Ну?
— Какая-то свадьба у нас. И мы выдаем за
муж дочку. А она — вишня. И какое-то пение и
музыка, музыка. Лотом смотрю, а она не вишня»
а японская черемуха.
— Но это ты думал что-то.
— Я слал. Подожди. Это у нас ч т о __сегод
ня или завтра?
— Это еще сегодня.
— Странно. Сегодня? — Мичурин нахмурился.
Ну, что тебе, что?
— Война объявлена! — сказала Александра
Васильевна.
— Саша, прошу тебя. Да, война. Ну что же
делать! Я уже не могу иначе... Поняла?
—» Ты імеіня *нІе понял. Германия объявила войну.
Вильгельм!
—* Ах, ВильгельмI Какой Вильгельм? Ах, это
тот Вильгельм, немецкий? Ну, это ничего. Россия
страна немцеушорвая...
Мичурин поднялся и посімЬтріел на запад.
Заходящее раскаленное ооілвде юкраісшо весь
мир символическим кіроіваівым цветом. По небу
плыли разорванные ветрами клочья багровых
облаков.
74
