Более того: выработавшиеся таким образом свойства
нового сорта настолько закрепились, что сохранились и
в следующем семенном поколении. «Сеянцы этого гибрида, — писал Мичурин, — во второй генерации (поколении.—
Ред.)
оказались все без исключения выносливыми...» Вскоре Мичурин убедился в том, что не только молоденькие, еще не плодоносящие сеянцы, но даже уже
плодоносившие деревья могут при определенных условиях
воспринимать чужое влияние.
От скрещивания красноплодной вишни «владимирской» с белоплодной черешней «Винклера белая» был получен сеянец, дававший крупные белые ягоды. Они очень
понравились Мичурину, и он решил размножить новый
сорт, прививая черенки к садовым красноплодным вишням. Этого оказалось достаточно, чтобы белоплодная
«краса севера» стала приносить яркорозовые плоды.
В другом случае черенки нового сорта «антоновка
полуторафунтовая» были привиты в крону взрослого дерева сибирской «китайки». И что же? На сибирской
«китайке» полуторафунтовые плоды новой, мичуринской
«антоновки» стали меньше, изменили форму, вкус. Здесь
взрослый подвой старого сорта осилил природу сравнительно молодого сорта.
— Но если взаимное влияние привоя и подвоя так
очевидно и ясно раскрывается, почему не было оно известно садоводам прошлого? — спрашивал себя Мичурин. И сам же отвечал: — Это влияние оставалось незамеченным, во-первых, потому, что обычно размножаются прививкой старые сорта, которые плохо поддаются
изменениям. А во-вторых, очевидно, еще и потому, что
если даже молодые сеянцы подвоя и менялись под
влиянием культурных привоев, кого это могло занимать?
Садовода интересует только плодоносящий привой...
Что же касается подвоев, они определенно меняются.
— Постойте, — предлагал Мичурин, — в питомнике во
время выкопки деревьев и присмотритесь к строению
корневой системы. Подвои были одного вида, а корни
у них здесь оказываются разного строения. И чем моложе был подвой, тем резче будет разница в строении
корней, в их форме, окраске. Почему? Потому, что они
изменились под влиянием привоя.
'25
