одежонку спустил на водку. А тут наступили холо
да. И пришлось ему валяться под забором. Ну»
значит, простудился
и
помер. Наверно, и с тобой
так случилось?
Царь даже обиделся и говорит:
— Либо ты настоящий дурак, либо притворя
ешься дураком. Да у меня разной одежды оста
лось столько, что можно было бы одеть целый
полк. И такой дорогой одежды никто не имел.
И собственные дома остались — не дома, а камен
ные палаты. В них сотни комнат. Если бы ты уви
дел, как они убраны и как украшены, ослеп бы от
блеска. Кроме всего я был первым богачом. Все
мои подвалы загружены золотом...
Бедняк йеребил царя:
— Эх, вот это жизнь! Ничего не делай, а б о
гатства пропасть. Ешь и пей, что твоей душеньке
угодно... Радуйся да и только!
—< А мне скучно было, — говорит царь. — Всё
мне надоело: и почести, и богатство, и пища.
Доходило до того, что я и сам не знал, чего
мне ещё хочется.
Бедняк подумал и говорит:
—♦ Н е могу понять: при таком богатстве и так
рано ты помер. Я бы на твоём месте тыщу лет
жил. Лекарей, что ли, не было /около тебя по
близости?
—* Были. И какие! Самые отборные, самые
учёные. Как только я родился, меня окружили док
тора. С тех пор они следили за каждым моим ша
гом. По их совету я спал, ел, пил, прогуливался. Р а з
ных лекарств и снадобий я за свою жизнь при
нял — счёта нет! И заморские доктора приезжали
лечить меня. А вот ничего не помогло — я помер.
Бедняка ещё больше любопытство заедает:
— М ожет быть, ты нехристь и ни разу в церкви
не молился?
28
