подводники
99
первая заметила меня. Метнулась в сторону, точно Мухо-
боев оттолкнул ее. Он тоже оглядывается...
Сближаемся. Они останавливаются и ждут. Хочу быть
спокойным, как индусский идол. Злобу свою сдерживаю,
как цепную собаку. Полина не смотрит на меня, стоит
с понурой головой, словно в ожидании приговора. Ветер
путается у нее в юбке, играет локонами. Мухобоев пер
вый заговаривает со мною:
— А, Семен Николаевич! Куда ото ты так торо
пишься?
— Не дальше этого места.
— Разве что забыл здесь?
— Ничего, кроме подлости!
— Вот как!..
Разговор обрывается. Только сверлим друг друга
глазами. Слышно, как под отвесным берегом рокочет
прибой. Молчание наше становится тягостным. Мухобоев
и на этот раз заговаривает первым.
— Что это ты смотришь на меня, как чорт на архи
мандрита?
— Потому что я не просвирня, чтобы взирать на
твою вывеску с умилением. А ты не только не архи
мандрит, но я и за человека-то тебя не считаю.
Мы оба задыхаемся от волнения.
— А кто же по-твоему я?
— Рвота поганая1
— А, так!..
Я почему-то снял свою старую истрепанную фуражку
и аккуратно положил ее на траву, точно это была корона
с драгоценными камнями. А когда сделал это, сам уди
вился; быть-может, удивил и своего противника.
(<
— Мои кулаки давно соскучились по твоей морде!
Мы с ревом столкнулись, как два разъяренных тигра.
