48
Л. НО В И К О В - П Р И Б О Й
ни изворачивался человеческий ум, другого выхода не
было, как спасаться через носовые минные аппараты.
Решились на отчаянный риск. Ужас загонял человека в
длинное круглое жерло. Захлопывалась задняя крышка и
открывалась передняя. Сжатым воздухом подводник выбра
сывался из лодки. Эта стрельба людьми, вместо мин, похожа
на кошмарный сон, но — разве был у них выбор? Вообще
над этим случаем легче содрогнуться, чем изобразить его.
К счастью, подвернулись два русских тральщика.
В числе немногих англичан, спасенных ими, оказался и
Ракитников.
Ему давали отпуск —отказался. Сейчас же был назна
чен командиром „Россомахи“. А через несколько похо
дов он затмил своей славой всех остальных подводников.
Для него не существовало ни миннЪго поля, ни сетевых
заграждений. Появлялся в неприятельских водах, подни
мал переполох. Не раз уходил от стаи преследующих
его истребителей.
Сейчас меня занимает вопрос: что заставляет этого
человека проявлять бесшабашную удаль, кружиться над
бездной? Он имеет золотое оружие за храбрость, но это,
видимо, мало его интересует. Понурившись, он глотает
водку больше всех. На широком темени, как лужица
среди травы, поблескивает лысина. Что творится под
нею? У Ракитникова натяженный взгляд, а поперек лба,
над переносицей,— крупная складка. И я чувствую, что
какая-то жуткая дума, упругая, как дверная пружина,
таранит его мозг, и от нее не отделаться.
Капитан первого ранга Берг покосился на него, встал.
Вместо прежней строгости приклеил к своему лицу офи
циальную улыбку.
— Среди нас, господа, присутствует самый боевой
командир, достойный подражания. Со свойственной ему
