1 9 0
ПЪСНЬ VII.
Долго, до полночи прыгуны блуждали,
Наконецъ на свѣжій слѣдъ они напали.
Свѣтлячокъ вертѣлся подлѣ нихъ недаромъ,
И Діана, тучку золотымъ полсаромъ
Охвативъ, недаромъ отклоняла вѣтки,
И кой-гдѣ чертила яркія отмѣтки;
Для моихъ героевъ блѣдный лучъ богини
Путеводнымъ свѣтомъ былъ среди пустыни.
Тамъ, неподалеку спѣющей брусники,
Подъ корнями красной полевой гвоздики,
Одинокимъ трупомъ бабочка лежала:
Ножки протянула, крылья распластала
И, казалось, лежа, небесамъ молилась,—
Вся окоченѣла, но не измѣнилась:
Тотъ же сохранился очеркъ, милый, нѣжный,
Тою же сіяли бѣлизною снѣжной
Матовыя крылья. Черная косынка
Н а груди раскрылась. Крупная слезинка,
Какъ алмазъ, блестѣла около рѣсницы.
И какъ бархатъ были темныя косицы.
Мертвая казалась сонной; но чернѣла
