Слбвом, я перечислил ему почти все весёлые
дома. Следователь от моих слов даж е покраснел
и іне стал ничего записывать. Сейчас же он по--
бежал советоваться с экипажным командиром.
Только после этого меня освободили из-под ареста
и строго-настрого приказали мне, чтобы^ я насчёт
своего барина держал язык на привязи. Иначе я
попаду в тюрьму. А зачем я буду болтать? Ведь
это я только тебе, как другу, рассказываю. Жаль
барина! Хороший был человек для нашего брата.
Как-то мне теперь удастся устроиться?
XVIII
Крейсер, назначенный в длительное плавание,
уже стоял на большом рейде, грозно возвышаясь
над водой железной громадой. П од безоблачным
небом, в лучах весеннего солнца, взбивая пену на
гребнях волн, резвился на просторе западный
ветер. Судно, повернувшись ему навстречу острым
форштевнем, скрежетало якорными канатами в
клюзах, словно нетерпеливо порывалось скорее
ринуться вперёд, в загадочную даль моря. Андре
евский флаг на корме, гюйс на носу и длинная, с
двумя косицами, лента вымпела на грот-мачте,
после того как целую зиму пролежали в глухом
подшкиперском помещении, ожили и весело трепе
тали, обласканные сиянием голубого дня.
На этот раз, несмотря на праздник, никого из
команды гулять на берег не отпустили. К борту
то и дело приставали баркасы. С них перегружали
на судно последние припасы, необходимые в пла
вании. На верхней палубе раздавались свистки и
выкрики капралов, приводя команду в движение.
Неожиданно ко мне на крейсер явился Захар
Псалтырёв. Он ♦был в новенькой фланельке, в ак
куратно выглаженных чёрных брюках, в блестящих,
181
