ление: оомундирование изорвано, покрыто грязью и
копотью, одна нога в ботинке а другая обвернута матросской форменкой, голова перевязана полотенцем,
лицо запачкано сажей и кровью, часть бороды об го рела. Нужно было спешить. В момент, когда палуба
миноносца, поднимаемая зыбью, сравнялась со срезом
броненосца, Рожественского перебросили на руки к о манды «Буйного». Адмирал устало открыл черные глаза и, блуждая ими, вдруг удивленно расширил зрач ки: на него, не то сожалея, не то торжествуя, в упор ,
с какой-то загадочной настойчивостью смотрел ненавистный человек, а теперь спаситель, капитан 2-го ран га Коломейцев. Это продолжалось несколько секунд.
Лицо адмирала дрогнуло, разбухшие веки тяжело оп у стились. Командующего унесли в каюту командира.
Вслед за ним перебрались на миноносец и чины его
штаба.
Кроме того , успели прыгнуть на миноносец шестнадцать человек из суворовской команды, матросы разных
специальностей: боцман, писарь, сигнальщик* кочегар,
машинист, ординарец. Флаг-капитан Клапье-де-Колоиг
обратился к прапорщику Курселю, стоявшему на срезе:
— А вы не хотите?
— Нет, я останусь на броненосце до конца,—твердо
заявил тог.
С ним осталось еще около девятисот человек (в чи сле которых были убитые и раненые). И те из живых,
кто мог видеть всю эту операцию, с тревогой смотрели на бегство высшего начальства: пришлет ли оно
какое-нибудь судно к обреченному на гибель броненосцу, чтобы спасти с него 'людей?
27
