2 7 9
Какъ звенитъ порою въ часъ ночной мятели,
Глухо замирая, колокольчикъ дальній
Въ глубинѣ пустыни снѣжной и печальной.
ПѢСНЬ V II.
Долго до полночи прыгуны блуждали,
Наконецъ, на свѣжій слѣдъ они напали.
Свѣтлячекъ вертѣлся подлѣ нихъ не даромъ,
Ж Діана, тучку золотымъ пожаромъ
Охвативъ, не даромъ отклоняла вѣтки,
И кой-гдѣ чертила яркія отмѣтки:
Для моихъ героевъ блѣдный лучъ богини
Путеводнымъ свѣтомъ былъ среди пустыни.
Тамъ, неподалеку спѣющей брусники,
Подъ корнями красной полевой гвоздики
Одинокимъ трупомъ бабочка лежала:
Ножки протянула, крылья распластала,
Ж, казалось, лежа небесамъ молилась*
Вся окоченѣла, но не измѣнилась:
Тотъ же сохранился очеркъ милый, нѣжный,
Тою же сіяли бѣлизною снѣжной,
Матовыя крылья. Черная косынка
На груди раскрылась.. Крупная слезинка,
Какъ алмазъ, блестѣла около рѣсницы.
И какъ бархатъ были темныя косицы.
Мертвая казалась сонной; но чернѣла
Маленькая ранка.... Молча возлѣ тѣла
Постоялъ кузнечикъ, сердцемъ надрываясь.
Молча съ огонечкомъ къ трупу наклоняясь,
Свѣтлячекъ, какъ-будто сильно пораженный
Небывалымъ чудомъ, жмурился, какъ сонный.
