274
Сѣлъ бы на соломку, чтобъ во славу ночи
На своей скрипицѣ пилить, что есть мочи;
Но, къ его несчастью, вдругъ распространилась
Вѣсть, что будто, что-то съ бабочкой случилось:
Говорили, будто бабочка бѣжала,
Бабочка погибла, бабочка пропала.
Прямо шли изъ парка эти злые слухи,
Стало быть, не врали комары и мухи:
Была вѣроятность! Долго этимъ слухамъ
Мой артистъ не вѣрилъ. Вдругъ, какъ-бы обухомъ
Кто-нибудь героя съѣздилъ прямо въ ухо
Онъ повѣрилъ разомъ въ достовѣрность слуха,
Только что успѣлъ онъ всѣхъ предать проклятью,
Получилъ пакетикъ съ маленькой печатью.
Вотъ письмо:
„Вы были къ намъ неравнодушны —
„Если правда, будьте хоть любви послушны:
„Поищите нашу милую С
ильфиду
„И ее не дайте соловью въ обиду.
„Кто вамъ это пишетъ, сами угадайте.
„Если-жъ будутъ вѣсти, въ Липки передайте.”
Прочитавъ такое странное посланье,
Онъ въ припадкѣ страсти и негодованья,
Началъ просто "хныкать... хныкалъ, долго хныкалъ!
(Эдакое горе онъ себѣ накликалъ!)
Приближался вечеръ. —Къ счастію, гуляка
Былъ въ харчевнѣ, клюкнулъ и, краснѣе рака,
Постучался къ другу. Онъ разставилъ ноги,
Увидавши слезы и слѣды тревоги
На лицѣ артиста.
