торых она воспитала и воспитывает, во всем, что назы
вается жизнью. Анна Федоровна отлично понимала это.
Но упорство дочери задевало ее.
— Тебя не переспоришь. Поступай, как знаешь... Ты
ведь теперь взрослая...
Она любовно и нежно посмотрела на Тошо, на ее
стройную фигуру, по-детски припухшие губы, вздерну
тый кверху носик, веснушки на щеках, заглянула в яс-
ные-преясные глаза с голубоватым отливом.
— Не обижайся, мама! Я ведь поступаю правильно.
Ты сама меня так воспитала.
— Да я не шибко тебе перечу... И отец одобряет твои
думки...
В ее глазах блеснули слезы. Они медленно катились
по глубоким морщинам.
Тоня порывисто вскочила, обняла мать, поцелова
ла ее.
— Спасибо тебе, дорогая!..— тихо прошептала она.
3
Нелегко вставать чуть свет и уже к пяти часам быть
на ферме, подоить не одну, а десять коров, накормить их*
вычистить стойла. И так три раза в день. Все надо делать
вовремя, чуть запоздаешь — коровы дадут меньше мо
лока. Трудно, а главное, непривычно!
На помощь приходил заведующий МТФ Александр
Дмитриевич Чиянев. Он поддерживал молодых доярок,
подбадривал их. Бывало, сам опускался на маленькую
скамеечку рядом с коровой и показывал девушкам, как
правильно доить корову, массажировать вымя.
Время летело быстро. Девушки не заметили, как пе
рестали чувствовать себя лишними на ферме. Но от ос
тальных доярок это не ускользнуло. Они видели, что коро
вы больше не шарахаются от Нюры и Тони, а наоборот,
отзываются на клички, ласку, что выдаивать их стали до
последних, самых жирных капель, что девушки стали во
время управляться с делами на дойке, не нарушать рас
порядка дня.
Шли годы, а вместе с ними росло мастерство Орловой
и Астаховой. Теперь уже никто в колхозе больше их не
надаивал молока.
104
