рость грамоты мне пришлось познать от псаломщика .Это был человек настолько старый, что седина его начала зеленеть, как мох. И при обучении он держался старых методов, вколачивая в
меня грамоту палкой. От него я научился лишь
названиям букв. Но у меня был замечательный
отец. Невежественный сам, он тем' не менее в мой
детский мозг гвоздем вколотил мысль, постоянно
говоря: «непросвещенная голова, что фонарь без
огня»... Родители мои умерли, передав мне в наследство только свою физическую силу, здоровую
кровь и упорство своего характера. Больше ничего.
Но да будет благословенна память о них! Дальше
я уже шел в жизни самостоятельно: когда попал
в город, сначала научился по вывескам читать,
а потом в моем распоряжении, были общественные
библиотеки. И уже мечтал об университете и кончил бы, если бы не увлекся морской жизнью...
Неужели вы думаете, что теперь я не справлюсь
с морскими науками?..
Дальше, доказывая ей, с какими трудностями
приходится мне заниматься на штурмана, я начинаю горячиться.
— Н у , хорошо, хорошо, мистер Антон, — перебивая, соглашается, наконец, она. —Верю и буду
ждать... Я нарочно высказала свое сомнение, чтобы
рассердить вас. Вы тогда становитесь интереснее.
— Гм , - вот как.
20
