С О Л Е Н А Я К У П Е Л Ь
57
Оба кочегара оглянулись. Лутатини пластом лежал на
платформе, широко раскинув руки.
—• Обморок,—испуганно сказал один.
— Тепловой удар,—мрачно поправил другой.
Домбер подхватил на руки неподвижное тело и по
мчался с ним в машинное отделение. А когда поднялся
на! палубу, прогремел его корявый и тревожный голос:
— Воды!
На судне не было льда для компресса. Пустили по
жарные помпы. Боцман направил сильную струю прямо
в лицо Лутатини. Неподвижное тело вдруг заворочалось.
Матросы, молча наблюдавшие за этой сценой, посове
товали боцману:
— Довольно! Может захлебнуться...
Лутатини, очнувшись, обвел глазами матросов и боц
мана, стоявшего тут же со шлангом в руках.
— Что со мною?—слабо спросил он.
Матросы ответили на этот раз серьезно:
— Хорошо, что ожил. Мы думали—конец вам.
Его отнесли под тент, чтобы отдохнул. А через чет
верть часа к нему подкатил второй механик.
—• Марш в кочегарку!
Не отдавая себе отчета, Лутатини поднялся, как авто
мат', и, по-стариковски сгорбившись, пошатываясь, напра
вился к машинному кожуху, словно на виселицу.
В этот вечер Лутатини, понурив голову, сидел на по
луюте один, залитый лучами заходящего солнца. Перед
ним стал грозный вопрос о жизни и смерти, но онустал,—
он слишком устал физически и духовно, чтобы правильно
соображать. Сколько времени прошло с тех пор, как он
оставил родные берега? Он потерял счет этим кошмар
ным дням. Грязный и непривычный труд, о тяжести ко
торого, живя в своем роскошном доме, он даже не мог
себе представить, изувечил его организм, а насмешки
