Как ни промокла, как ни устала Маруся, но дошла.
Посмотрел директор на ее маленькую, почти детскую
фигурку и улыбнулся:
— В свинарки принять? Мала еще, беги-ка домой к
матери.
—Мне семнадцать уже, — едва удерживая слезы,
упрашивала Маруся.
— Семнадцать?—удивился директор и не поверил.—
А метрики есть? Потеряла, говоришь? Тогда иди в Чер-
наву, в больницу, пусть там определят, сколько тебе лет.
Идти в больницу было страшновато не потому, что
слишком далеко в такую слякоть. Нет, Маруся дороги
не боялась. Ее пугало одно: а вдруг действительно
узнают, что по годам для работы в совхозе она еще не
подходит.
И все же пошла. К счастью, врач оказался добрым.
Он внимательно выслушал доводы Маруси о ее «допо
длинном» возрасте, о том, как ей хочется в совхоз, и на
писал справку, накинув сразу четыре года. От неожидан
ности у девушки даже сердце похолодело: «Ведь мне
бы пару годочков только, а так-то директор и вовсе не
поверит...».
Бригадир совхозной фермы выделил в группу Мару
си двадцать свинок: принимай, мол, если такая бойкая.
Девушка взяла ведро, пошла на кухню за мешан
кой. Свинарки с любопытством и сожалением посмотре
ли на нее, зашептались:
—Не надломилась бы, слишком уж мала.
— Рановато приняли, дитя ведь еще...
Вот и чан, огромный, на высокой плите. Маруся под
нялась на грязную скамейку, нагнулась, опустила вед
ро. Ан нет, никак не дотянешься. Свесилась через край
й... чудом удержалась, не свалилась в чан, в жидкую ме-
ійанку.
«Вот ославилась бы на весь совхоз!» — краснея за
свою неловкость, подумала девушка.
Зато какими радостным, каким светлым для Маруси
был день первой получки! Девушка шла домой, не чув
ствуя под собой ног. «Ведь вот как интересно выходит,—
думала она, — всего полмесяца назад, когда я шла
устраиваться на работу, здесь, на этой дороге, была
непролазная грязь. А сейчас сухо, даже немножко пы
лит. И дорога ровная, гладкая, хоть в лапту на ней
116
