186
А. Н О В И К О В - П Р И Б О И
Борис запрыгал на одной ноге в угол столовой, где
у него были разложены рисунки корабля.
Тоня бросилась к бабушке на колени, обняла ее и
пролепетала:
Бабуска, я тебя люблю больси всех.
Потом полезла ко мне на колени.
— Дедуска, а тебя я люблю клепче всех.
Тоня спрыгнула на пол, несколько секунд смотрела
то на бабушку, то на меня, озаренная вся какой-то но
вой мыслью. И вдруг с настойчивостью начала просить
меня, чтобы я сел рядом с свахой. А когда я исполнил
это, девочка снова залезла к нам на колени, обняла ба
бушку и меня за шею и прижала к себе так, что наши
головы соприкасались. Серебряным бубенчиком зазвенел,
лаская слух, детский голос:
— Я вас обоих клепче лю блю ...
Раньше, до революции, когда на моих плечах красо
вались золотые погоны капитана первого ранга, а грудь
была увешана орденами, я пришел бы, вероятно, в ярость
от такой близости к свахе. А теперь это нисколько меня
не унижало. Наоборот, я сам смеялся, — смеялся просто
и откровенно, без всякой официальной натянутости, охва
ченный таким радостным настроением, как-будто душу
мою посыпали яркими лепестками...
Да, я счастлив тем, что пустил глубоко корни на земле
в лице своих милых внучат.
Раз я затронул свои семейные отношения, то нельзя
еще не упомянуть и о первом моем зяте.
Конечно, лейтенант Богданов не был казнен. Я думаю,
что он избавился от смерти только благодаря Клавдии.
Из тюрьмы его перевели в концентрационный лагерь, где
он оставался до тех пор, пока продолжалась гражданская
