Он прочитал несколько параграфов из устава и
начал объяснять их своими словами:
— Примерно, присяга... Раз дали ее, значит, баста: вы уже с головой и потрохами принадлежите
царю-батюшке. Не ропщи, стало-быть, ни на что.
Голод и холод переноси. Потому как это — военная служба, а не свадьба...
Он продолжал дальше в том же духе, выпаливая несуразные слова, а нам казалось, что кто-то
молотком бьет по голове, вышибая из нее все
мысли. — Поняли, головотяпы, что я говорил?— закончил Храпов, окидывая всех взглядом серых глаз.
— Так точно, господин обучающий! — ответили
новобранцы хором.
— R теперь... Эй, ты, морда теркою, повтори то,
что сказал я вам, — обратился он к новобранцу
Быкову, у которого лицо было изрыто оспою.
Тот вскочил, зашевелил толстыми губами, но
ничего не ответил.
— Я от тебя ответа жду, а ты, точно корова,
только жвачку жуешь...
— Так что, окромя государя, часовой никому не
должен отдавать винтовки...—брякнул, наконец, он
и сам испугался.
— Вот те на! — вскрикнул Храпов, хлопнув рукою о свое бедро.— Полюбуйтесь на этого молодца,— ядовито улыбаясь, обратился он к нам.— Ты
ему про мачту-грот, а он себе палец в рот. О чем
— 132 —
