126
—
— Зачем старуху обижать!... Дьяволы! —
простонал знакомый Иванову голос и тут же замолк. Иванов оглянулся и увидел своего друга, рулевого Михайлова, который уже мучился в предсмертной агонии.
Грозя кулаком и неизвестно к кому обращаясь,
он снова простонал:
— Уйди, уйди!.. Подлая морда!.. Не боюсь я тебя... Плюю...
Потом голова у него закинулась назад, как-буд-
то он нарочно смотрел на небо, а глаза остались
раскрытыми. Больше он не издал ни одного звука.
Полдень. Пришло время обеда, а они более суток не ели. Вместо еды им время от времени приходилось глотать горько-соленую воду, возбуждающую тошноту.
В живых оставалось все меньше и меньше. Одни,
упуская из рук спасительные средства, сразу скрывались под волнами. Другие, те, на которых были
подвязаны пробочные матрацы или такие же
нагрудники, умирали от холода, но продолжали
плавать, безмолвные, с искаженными лицами и
раскрытыми ртами. Два трупа находились в таком
положении, что руки одного из них застыли на
шее другого, точно они крепко обнялись. Часам
к трем пополудни в живых остался один Иванов.
Очередь была за ним. Наглядевшись на то, как
его товарищи один за другим застывали от холо
