—
III.
Иванова, когда опрокидывался броненосец, чем-
то захватило и глубоко затянуло в воду. Но скоро
его выбросило обратно. Не успел он очутиться на
поверхности моря, как за него вцепился баталер,
от которого он еле вырвался.
Вблизи Иванова образовалась живая барахтающаяся масса. Многие из команды прыгали за борт
без спасательных средств и, будучи уже на воде,
хватались друг за друга, губя таким образом и тех,
которые могли бы еще некоторое время держаться.
— Пусти!—вопил кто-то в темноте, захлебываясь.
— Не подплывай, не подплывай!.. Не хватайся
за меня... Убью все равно!—слышался всем знакомый корявый голос кочегарного старшины, к которому уже протягивались чьи-то длинные руки.
Между тем с броненосца выплывали деревянные
обломки. За них хваталась команда. Но эти обломки, разбрасываемые волнением, многих калечили. Одному переломало руки,—он, застонав,
скрылся под водою. Другому разбило нижнюю челюсть, но он все плавал, напрасно умоляя о спасении. Я вот и еще один: этому бревном разнесло
череп. Опоясанный пробочным матрацем, он не
тонул, и когда забрезжило утро, еще живой Иванов оказался в близком соседстве с этим страшным мертвецом.
Многие из экипажа сначала почти совсем поте-
