- 188
Барышня дрожит, плачет, кашляет от соленой
воды, не может слова сказать. Мужик скорее очухался. Рассказывает нам:
— Мы, значить, с ей гулять выехали в море, с
барышней-то. Все, значит, ладно было. Она аж песни голосила. Я тут этакое приключилось. Я што
спасли — за это, значит, спасибо. Мугарыч поставлю.
Только бы получить с ее милости...
— Что, спрашиваю, получить?
— Да за провоз. Полтора целковых, значит, вы-
ладил... Ну, не довез обратно—верно... Дак разве,
знычит, я тут виноват?..
Дурашный мужик, жадный!
С пристани барышню отправили на извозчике
домой.
Вскоре я медаль получил зя спасение, а командир при всей команде меня благодарил. Хоть не
заслужил, но отказываться от награды не стоило.
Потом от барышни письмо получил. Ловко написано. Просит к ней зайти.
Через две недели познакомился с барышней и
с ее семьей.
Приняли они меня, как родного. Барышню Ольгой Петровной величают. Огец ее доктором был,
умер. Осталась старая мать, да братишка-гимназист,
лет двенадцати. Живут, повидимому, не бедно: несколько комнат имеют, рояль, мягкие кресла, на
стенах портреты висят...
Невысокая Ольга Петровна, хрупкая, но очень
приятная. Блондиночка, на щеках ямочки, глаза се-
