2 1 6
«Не только Снигиря—Синицы!..
«И ужъ тогда никто не побѣжитъ смотрѣть,
«Какъ море начало горѣть».
Синица слушала, вздыхала, отряхалаоь,
Отъ соловьиныхъ пѣсенъ отрекалась,
И говорила Снигирю:
— «Благодарю! благодарю!
Ты мнѣ глаза раскрылъ — теперь я понимаю...
Ты, ты—нашъ Соловей — другихъ не допускаю»
Насвистанный Снигирь Синицу ободрялъ,
А я подслушивалъ, н чуть не хохоталъ...
Нѣтъ, думаю, какое тутъ гулянье!
Кругомъ меня
Идетъ какая-то, мнѣ новая возня;
Тутъ надо, думаю, вниманье да вниманье.
Авось, подслушаю у птицъ,
У доморощенныхъ звѣрьковъ ц насѣкомыхъ
Сюжеты басенокъ, мнѣ вовсе незнакомыхъ;
Увижу, до какихъ границъ
Дошла хваленая свобода:
Сатиры бичъ, который васъ хлесталъ,—
Тотъ бичъ, что не щадилъ нн одного урода,—
Насколько выяснилъ намъ русскій идеалъ?—
I I—ни гу-гу!—я слушалъ,—я молчалъ,—
