На следующий день старший офицер, позвав к се
бе боцмана, спросил:
— Ну, как этот идиот, Зудин, исправляется?
Боцману стыдно было признаться в своем бессилии, а еще больше—в своей трусости, которой он, решительный и храбрый, никогда не знал за собою, щ
он ответил уверенно:
— Будьте спокойны, ваше высокоблагородие,—мы из
быка сделаем матроса.
— А как обязанности он свои исполняет?
— Великолепно, ваше высокоблагородие! —невольно уже врал боцман дальше.
Старший офицер, удовлетворенный таким ответом,
на этом успокоился.
III.
»
„Залетная”, выкрашенная в белый цвет, чисто вымытая, отправилась, наконец, в свой дальний путь.
Проходили день за днем,
однообразные, похожие
один на другой, беспрестанно работала машина, двигая лодку вперед—во Владивосток. Стояла хорошая
солнечная погода, лишь изредка омрачавшаяся тучами,
с короткими налетами ветра, точно дразнившего море.
Давно уже скрылись берега с золотистыми песками,
с постройками городов, с зелеными рощами, слышны ми садами, и все шире, чаруя человеческий глаз, развертывалось море, а над ним, богато разбрасывая горячие лучи летнего солнца, прозрачно-голубым куполом
висело ясное небо. Среди пустынного простора приятно было встретиться с каким-нибудь другим кораблем, обменяться, подняв флаги, приветствиями и разой-
27
