„Залетная“ побывала уже в двух иностранных портах, где возобновила запас угля и свежих продуктов, и
продолжала идти дальше, оставляя за кормою вспененный бурун. Теперь она держала курс на юг, точно стремилась скорее приблизиться к тропическому солнцу.
Небо дышало зноем, накаляя неподвижный воздух, ослепительным блеском отражаясь в синеве моря.
На корабле дисциплина падала.
Боцман, запуганный Шалым, не знал куда от него
деваться, жил в большой тревоге, каждый день ожидая
себе смерти, которая неизбежно придет к нему из под
полубака, от несуразного матроса. Смятени еохватыва-
ло его душу, исчезала храбрость. Он старался подружить с командой, как-бы ища у нее защиты. Часто
можно было видеть его среди матросов, которым -он
притворно-ласковый, заискивающий, рассказывал:
— Эх, братцы, будет дело! Дай только нам до Африки добраться. Женщины там—ну, таких нигде не сыскать! Очень, говорю, ласковые и до нашего брата жадные. А до чего любят целоваться— страсть! Как влипнет, так не оторвешься. Замрет! А зсе от того, что
солнце на них так действует, наскрозь накаляет... Эх,
через таких женщин можно жизни лишиться и то не
жаль... Смерим, братцы, температуру, а?
Задвижкин крутил головою,- прикрыв ресницами
свои плутоватые глаза.
Матросы возбужденно смеялись.
— Я сам пойду с вами в город, покажу вам все
чудеса африканские... Абсентом угощу. Водка такая
есть—здорово в голову ударяет, хуже нашего ерша. Гашиш испробуем. Если его как следует накуриться, то
IV. .
32
