Впрочем,
вопрос
о
способах
собирательства
в
настоящий
момент
—
не
первой
важности,
более
тревожный
вопрос
о
темпе
собирательства.
Особенности
нынешнего
времени
выдвигают
его.
Питательные
источники
музеев
я
бы разделил
на
четыре
основных
фонда:
земля,
буржуазно-помещичий
быт,
быт
народный
и
церковь.
Если
кто
подметит
в
таком
делении
некоторую искусствен-
ность,
—
дозвольте.
Не
в
этом
интерес.
Земля
хранит
в
себе
столько
музейных
ценностей,
особенно
для
бытовой
археологии,
(курганы,
городища, городки,
могильники
и т.
п.)
что
является
с
древнейших
времен
и
до
настоящего
неисто-
щимой
поставщицей
музеев.
Но
она настолько
крепко хранит
„деяния
рук
человеческих",
что
особенно тревожиться
за
то,
что
она
быстро
размотает
свое
богатство
—
нет
оснований.
Кроме
того,
у
нас есть
своего
рода „недреманное
око",
которое,
по
крайней
мере
в
прекрасной
идее,
сторожит
и
охраняет
все
памятники
искусства,
старины
и
природы
от
разного
рода
вандализма
и невежества.
Значит,
у музеев
есть союзник
в
этой
области.
Но
вот,
с остальными
фондами
дело
обстоит
или
совсем плохо
или
даже
катастрофически,
как
например,
с
помещичьи
м
—
буржуазным
фондом.
Уже
раскрепощение
крестьян выбило
из колеи
материальную
культуру
дворянских
гнезд.
Революция
совсем покончила
с
ней.
Помещичья
жизнь совсем
вычеркнута
из
русской
жизни,
а
с
нею
вместе
и
вся
обстановка
этого
быта,
которая
так
обогатила русские
музеи.
Какой
музей
успел
во
время
или
имел возможность захватить
и спасти
богатые
ценности
былого
барства,
тот не
пожалеет
теперь,
что
затратил
на
это свою
энергию
и
подвернувшиеся
средства.
Но
это спасенное
—
только ничтожная
часть,
а
большая
или
совсем
погибла
или
„распылилась"
между рук.
Значит
еще
кое-что,
а,
пожалуй,
и
многое осталось.
Пожар
есть
пожар:
когда
все
охвачено
пламенем,
не
думают,
спасая
имущество,
—
куда
и
как положить.
Но
теперь пожар
кончается и
к
уцелевшему
надобно
подойти
иначе,
осторожно, умело.
Я
уже
года
три тому
назад
призывал музеи
—
бросить
силы
в
окрест-
ности
разоренных
дворянских
гнезд
и
там
„поискать"
распыленное.
Как
к
этому
подойти,
подскажет
чутье
и
сноровка
каждого
посланца.
Но
надобно
спасти
уцелевшие культурные
ценности:
они не на месте
и
погибнут
никого не
порадуя,
и
бесславно,
и
безполезно.
Скоро
поздно
будет
!
Неустранимая
опасность
и в
фонде
этнографическом
—
народном
быте
в
широком
понимании его.
Еще
с
отменой
крепостной
зави-
симости
получился
заметный
сдвиг
в
народном
быте.
Однако,
это
была
эволюция,
^сохранялась
преемственность явлений:
„дети"
далеко
шагнули
от
„отцов",
—
но
еще
внучка
берегла
в
своих
сундуках
бабушкин
шушпан
и не
спешила его
продать.
Еще
как
бы
чувство-
53
