колени, с яростью растирают его щеткой,
взбивая
мыльную воду; несколько пар, изгибаясь, выжимают
парусиновые койки.
На баке, поднявшись из люка, появляется боцман,
раздраженный, с стиснутыми скулами на широком лице.
С раннего утра он розыскивает рулевого Силкина, избегав весь корабль, обшарив все трюмы, все темные
закоулки, но все напрасно.
— За всю мою службу это первый случай, чтобы
я не мог розыскать на судне матроса,— сокрушенно
жалуется он, ни к кому не обращаясь,— Куда бы он
мог деться, шпана двоекратная?
— Не иначе, как в преисподнюю,— отвечает, посмеиваясь, вахтенный унтер офицер.—JJn^tpyroM месте
нашему брату-матросу скучно.
— А по моему Силкин, поди, самому Богу теперь
рапортует, какое у нас начальство хорошее, особливо боцман...— иронически замечает минер, отрываясь отстирки белья.
— Заткни подштаниками глотку, трижды-несураз-
ный человек!— сердится боцман.
Увидев на шканцах старшего офицера, он направляется к нему.
— Ну, . что, бсцман?
— Нигде не нашел, ваше высокородие! Допытывался у матросов. Все говорят, что Силкин на крей-
‘ сере был, когда снялись с якоря.
А тепер пропал.
— Как пропал?
- Надо полагать—порешил с собою. Он до этого
дня два был вроде как не в себе.
24
