Из корридора на крыпьцо выходит молодой итальянец, обветренный, обожженный солнцем, в морской нательной рубахе. Он как будто только-что поднялся с
постели и не успел еще умыться. Петрован, скосив
глаза, дико смотрит в знакомое лицо, чувствуя в душе наростаюшую тревогу, но не может догадаться, где
его видел раньше. И вдруг мысль, как острие кинжала, пронзает мозг: это его соперник в любви, тот самый, портрет которого он видел в этом доме. О чем
это, обращаясь к нему, говорит итальянский моряк? В
корридоре показывается сама Тереза.
У нее высоко
засучены рукава. Она стоит, изумленно
открыв черные глаза, за спиною своего друга, как за баррика
дой, бледная,
испуганная. Потом
густо
краснеет,
словно наливаясь виноградным соком
В этот момент
она необыкновенно свежа и красива, но уже чужая и
недоступная. Петровану кажется, что вдребезги взорвалось солнце, упало на землю мелкими осколками и
ослепило
неистовым светом. Нет, это море обманывает, отражая
блеск неба.
Все осталось на своем
месте. Подавив крик боли в душе, он улыбаеюя судорожно искривленными губами.
— А я к старику пришел... Да,
да,
к старику...
Порыбачить малость...
Тереза тайно машет ему рукой, чтобы скорее уходил отсюда.
— Успокойся, сеньора,—не останусь... Я метил в
рай, а попал на самый край, где черти горшки обжигают.,. Петрован громко смеется, шатаясь, как на качающейся палубе.
Итальянец, повернувшись, о чем-то строго распра-
28
