С О Л Е Н А Я К У П Е Л Ь
55
В сознании Лутатини произошло какое-то нарушение
равновесия. Он был похож на человека, не успевшего
проснуться от тяжелого сна1. Не отдавая себе отчета,
спустился в матросский кубрик. В нем никого не было,
кроме стаірого рулевого Гимбо, рывшегося в своих вещах.
Лутатини, нагнувшись, тупо уставился в пол, стараясь
что-то вспомнить. Зачем он пришел сюда? Безотчетно
повернул голову, заглянул в большое зеркало на пере
борке. Глаза его испуганно расширились, словно встрети
лись с ночным привидением. Трудно было поверить, что
на! него так же испуганно смотрело его собственное отра
жение: чумаізое лицо, искривленное гримасой ужаса,
с провалившимися щеками, с открытым ртом, с седой
бородой и с такими же седыми, всклокоченными воло
сами на голове.
Лутаітини попятился назад, выставив вперед руки, слов
но для защиты. И тот, страшно знакомый, но вместе
с тем чужой человек, похожий на мертвеца, вставшего из
гроба, повторил его движения.
—• Пресвятая дева Мария!—воскликнул Лутатини, от
вернувшись и хватаясь руками з а голову.
— Что с тобою, дружище?—обратился к нему рулевой
Гимбо.
— Старик...
—■ Какой старик?
— Я не узнал себя.
Гимбо, догадавшись, в чем дело, рассмеялся:
—• Умойтесь хорошенько пресной водою и сразу по
молодеете. Это соль осела на волосах. Вот мне уже
больше ничего не поможет. Растратил свою молодость.
Лутатини в этот день не обедал. Ніе было никакого
желаНия
есть,—может быть, оттого1, что вместе с водою
он наглотался много овсяной муки. И сон его, когда
лежал
на люке под тентом, был тревожный, с бредовыми
видениями.
