СОЛЕНАЯ КУПЕЛЬ
201
Неукротимая жажда любви прорывалась в их говоре, в
смехе, в выкриках, горела в зрачках ослепленных глаз.
Они безумствовали, чтобы потом снова переживать горестные и тревожные дни, пропадать в безбрежье океанов и спорить с яростью бурь.
XXI
Комната, куда попал Лутатини, была небольшая, в одно
окно, с коричневым крашеным полом. Один передний
угол занимал комод, на котором были расставлены фотографии, тройное зеркало, вазы с живыми розами, флаконы с духами, пудреница. В другом углу стоял стол,
убранный палевой бархатной скатертью, а над ним висела икона с изображением мадонны, кормящей отягощенной грудью кудрявого свежего ребенка. Тут же со
стен, оклеенных светлыми обоями, бросались в глаза несколько эротических картин. Широкая кровать, блестя
никелированными частями, помещалась в глубокой нише
каменной стены. При надобности ее можно задвинуть
деревянной лакированной переборкой. Но этого нарочно
не делают, чтобы сильнее возбудить желание у посетителя скорее забраться вместе с временной подругой
под пушистое одеяло с голубыми разводами, на пружинистый матрац, накрытый снежно-белыми простынями,
утопить пьяную голову в пуховых подушках.
Лутатини, усевшись за стол, заказал вина, закуски,
фрукты, сладости. Женщина выбежала из комнаты, но
скоро вернулась обратно. Он поцеловал ей руку и заговорил возбужденно:
— О, сеньора Синтаі Недавно я был другим человеком.
Кто мог бы предвидеть, что я заделаюсь моряком и пройду
через испытания самых лютых страданий.
— Вы разве недавно стали моряком?—спросила она,
сверкнув веселой белизной ровных зубов,
—- Да, сеньора Синта,
