Александрии, и то издалека, я увидел, как он са
дится в катер.
' З а все время плавания Валя не выходила у ме
ня и з головы. Через месяц, как мы разлучились,
я получил от неё письмо, сообщила, что б е
ременна. Н о она нисколько не раскаивается, что
сошлась со мною, а ещё пуще прежнего любит
меня. Поверишь ли ты, я плакал над её письмом,
Вот до чего она растрогала моё сердце. Из каж
дого порта я посылал^ ей письма и в каждом пор
ту получал от неё ответы. Советует мне больше
заниматься самообразованием и всячески подба
дривает меня. По её словам, у неё теперь только
два дру£а — мать и я, а потом будет ещё тот, кто
родится. И верит, что я никогда её не брошу. Д а
разве такую подругу бросишь? Я даже стихи о
ней начал писать.
Бывало, после полуночи, когда уснёт мой б а
рин, выйдешь на верхнюю палубу, устроишься
где-нибудь на рострах
и
долго сидишь один со
своими думами. Эскадра в походе. На нашем бр о
неносце* кроме вахтенных, все спят. А он дымит
двумя трубами и, словно от радости, вздрагивает
в тёплом сумраке. З а бортом ласково воркуют
небольшие волны. Небо блещет яркими звёздами.
Может быть, и она, моя Валя, сейчас смотрит на
небо? Мысли уносят меня через огромные про
странства в знакомую комнату. И тогда я больше
не вижу ни моря, ни эскадры, не слышу звона
отбиваемых склянок. В воображении она рядом
со мною. В моих ушах звенит говор и смех моей
возлюбленной. Я ощущаю на своих щеках её ды
хание, на губах — её поцелуи, вокруг шеи захле-
снуты её руки.
Мне уже удалось прочитать порядочно книг о
любви. Что же всё-таки это такое — любовь?
К!кждый писатель решает этот вопрос по-своему.
124
