и
ское. И капитан наш тоже — ух, зловредный! Акула!
Попадешься ему — не жди пощады. Слопает анафема. Погубить человека для него одно наслаждение. Бывали случаи. Но ты все-таки не опасайся.
Сумеем спрятать.
Мы поговорили еще о том, о сем, и кочегары,
об'яснив мне, как добраться до парохода, покинули
трактир.
А через полчаса и я последовал за ними.
И.
На дворе, несмотря на апрель месяц, стоит пронизывающий холод. Дует сильный ветер. Тоскливо
гудят телеграфные проволоки. Небо темнеет; тяжелое и неприветливое, оно все ниже и ниже нависает над землей. Всклокоченные тучи, клубясь,
быстро несутся невесть куда.
День гаснет. Серым и угрюмым сумраком надвигающейся ночи окутывается город. Каменные здания, как-будто чего-то пугаясь, слеживаются и
плотнее прижимаются друг к другу. Кругом почти
ни души — пустынно и мертво. Только кое-где
одинокие городовые, вобрав головы в плечи, торчат
на своих постах сонливо и неподвижно.
Но я полон бодрости.
Закупив! для кочегаров подарки, я не иду, а лечу
вперед, не чуя под собой земли. Стараюсь выбирать узкие и глухие переулки. Водку держу снаружи— смотри, на! Смеюсь в душе над своими
преследователями:
