стыли древние памятники, глядя на струи сверкающих фонтанов.
(
— Обезрулила ты меня, черноокая, истинный Бог,
обезрулила. Но все равно— с тобой хоть в омут
головой ..
Петрован и не заметил, как они очутились далеко за
городом, около одного домика, на берегу моря. В палисаднике, в тени деревьев, бритый старик, сидя на
камне, починяет рыбачьи сети.
В комнате, куда они вошли, чисто убрано, светло
и уютно. В раскрытые’ окна, сквозь распустившиеся
цветы, видно, как не.жится, широко расп'леставшксь,
море, жаркое, пьяное от солнечного богатства.
Н а
стенах— открытки с изображением разных торговых
судов и несколько портретов одного и того-же лица,
одетого в морскую форму. Итальянка, показывая
на
фотографию что-то об'ясняет, повергая в удивление
Петрована.
— -Что за чудо!-—восклицает он, тараща глаза.—
Подожди, как же так? Точно с меня фотография. Рост,
нос, усы-—все как у меня. Только морская форма немного другая...
Итальянка радуется, хлопая рулевого по плечу.
— Похож, сеньора, ей-Богу похож! Точно по одной
колодке создан.
Она снимает портрет и ласково прижимает его
к сердцу.
-— Понимаю, сеньора, понимаю! Значит, муж он
тебе или возлюбленный. Скорее всего—муж...
— О , сеньор!—восклицает женщина и, сразу изменившись в лице, рассказывает что-то печальное, показывая рукой на радостное море. Петрован не может
53
