вало услышу где—сам нэ свой,
И голос у меня был.
А вот после войны ослаб.
— Какой ослаб! Хоть сейчас к архиерею в протодиаконы...
Пучеглазый купец с красным, как голландский сыр-,
лицом, пристает к матросу:
Спой, брат, ты д^я меня еще флотскую, со слезой
спой... Такую, знаешь ли, чтобы за самое нутро, хв а тила! Красненькой не пожалею...
Он сует матросу десятирублевую бумажку.
- - Хорошо,—соглашается тот.
Шепнув что-то жене, которая, сложив на большом
животе руки, стоит с опущенной головой, матрбс сно ва разводит гармонику, быстро перебирая лады. И
вдруг, тряхнув головою', протяжно запевает:
.Закипела в море пека,
Будет ветру перемена"...
Жена, встрепенувшись, подхватывает подголоском:
.Братцы! ой, перемена-а-а“...
3 пении чувствуется большой навык, в м у зы к е -
уменье. Гудят и рокочат басы, грустно журчат миноры, испуганно заливаются альты и дисканта, сливаясь
в бурный каскад звуков, а в нем. то утопая, то поднимаясь, плавают дза человеческих голоса, качаясь,
точно на волнах моря.
Матрос, оставив свою подоугу ня. высокой ноте,
продолжает:
„Зыбь за зыбью часто ходит
Чуть корабль наш не потопит"...
Он стал не узнаваем. Голова, со спустившимися на
лоб вихрами, покачивается 'в такт переходам го-лосз,
широко раскрытый рот искривлен, брови сдвинуты, а
45
