СОЛ ЕНАЯ К У П Е Л Ь
187
Лутатини также стоял на палубе. Синее рабочее пла
тье на нем было грязно, в пятнах масляной краски, сабо
на ногах искривились, давно не чесанные волосы на голо
ве торчали спутанными прядями. Он не совсем еще по
правился, но это не мешало ему всем своим существом
ощущать радость жизни. Черные глаза его необыкно
венно засияли, заметив среди других судов аргентинский
пароход. К этому пароходу причалил пловучий элеватор
и, запустив в объемистые трюмы четыре рукава, словно
исполинские хоботы, высасывал из него с гулом и с ка
ким-то самодовольным сопением хлебные зерна. Сейчас же
запечатлелась в мозгу другая картина: здоровенный гол
ландец, вооружившись длинным крюком, проталкивает
свою баржу между судами; жена в это время отдает ко
сой парус; а дочь, десятилетняя девочка с распущенными
локонами, стоит на руле. От старого Гимбо Лутатини
узнал, что такие баржи можно встретить только в Гол
ландии. Они обходятся без буксиров, передвигаясь по
рекам и каналам при помощи парусов или мотора. На
каждой устроена целая квартирка в три-четыре комнаты,
поражающая своей чистотой, с коврами на полу, с гарди
нами и цветами на окнах. Какая-нибудь одна семья упра
вляет такой баржей. Некоторые люди родятся здесь, вы
растают и проводят всю жизнь.
— Вот бы кудаі мне попасть на старости лет!..—мечта
тельно заключил свои пояснения Гимбо.
Лутатини волновала близость берега. Мимо многочи
сленных мачт и дымовых труб он, улыбаясь, бросал свой
взор в даль,—туда, где из-за черепичных крыш показы
вались зеленеющие кроны деревьев. Пусть это была чу
жая земля! Он смотрел на нее с радостью, как второй
раз родившийся для жизни.
Среди орионовцев, стоявших на палубе, не было только
одного—старшего повара Прелата. Он лежал в это время
в міатросском кубрике и нудно стонал, жалуясь на
