тились к правому борту. Такие же сцены происходили и в других местах судна.
Офицеры почти все находились на переднем
мостике. Они также приготовлялись к спасению.
Только один из них, облокотившись на поручни и
закрыв руками глаза, ничего не делал и лишь
горько плакал.
Тут же был и судовой священник. Держа в правой руке крест, а в левой на всякий случай связанную матросскую койку, с помощью которой легче будет плавать, он стоял на коленях и, смотря
на небо, молился вслух.
Броненосцу пришлось плавать недолго. Японцы
не уходили, озлобившись, вероятно, на то, что им
так долго приходится с ним возиться.
Два миноносца, выделившись из кучки, пошли
прямо на броненосец, который и без того еле
держался на воде. Они шли к левому борту, уже
не боясь выстрелов. Им хорошо было видно, что
сила корабля окончательно парализована, он не
может обороняться.
Команда, увидев приближение неприятеля, кричала: — На нас идут!
— Я, проклятые!
— Бей их!—вопили те, которые думали, что еще
можно отстреливаться. Но бить было уже невозможно.
— Спасайтесь! Спасайтесь!—вдруг раздалась по—
-
