48
Во вторникъ я хотѣлъ проснуться рано,
Но, къ моему отчаянью, заснулъ,
Какъ богатырь убитый, и проспалъ
До девяти... Проснувшись, торопливо
Умылся и одѣлся... и пошелъ
Къ Кирилинымъ. Еще надежда
Меня не покидала. Я спѣшилъ,
Чуть не бѣжалъ; но друга я засталъ
Уже въ столовой (гдѣ мы разговлялись
И шумно такъ встрѣчали праздникъ)— на столѣ!
II странно было мнѣ такъ рано утромъ
Найти въ ихъ тихомъ домикѣ такъ много
Чужихъ мнѣ незнакомыхъ лицъ. Т утъ были:
Священникъ, за которымъ рано утромъ
Послалъ покойный прочитать надъ нимъ
Отходную, дьячокъ, гробовщики,
Сосѣди.—Уставляли восковыя
Большія свѣчи, тѣ, что принесли
Изъ церкви; помню, темное кадило
Уже дымилось и распространяло
Знакомый запахъ ладона; окошки были
Приподняты, и вѣтерокъ и солнце
Врывались въ комнату. Меня знобило.
Я, какъ растерянный, съ недоумѣньемъ
Глядѣлъ въ лицо усопшаго. Мнѣ не хотѣлось
И вѣрить, что онъ умеръ... спитъ, быть можетъ
И въ глубинѣ души я даже злился
На моего пріятеля^5—зачѣмъ
»
.
Онъ на столѣ?... Заснулъ—и всѣхъ привелъ
Въ недоумѣнье!.. Вѣчно былъ гораздъ
На выдумки... и выдумалъ такую
XXV I.
