45
Далъ жестомъ ей понять — дескать, останусь,
Не безпокойтесь! Но едва успѣла
Кирилина перешагнуть порогъ,
Вадимъ раскрылъ глаза. — „А гдѣ же мама?а
Спросилъ онъ. „Какъ я радъ однако,
Что ты зашелъ... есть просьба. Въ понедѣльникъ
Ты обѣги товарищей моихъ
И за меня скажи имъ, что Вадимъ
Кирилинъ, умирая, проситъ ихъ
По-христіански отпустить ему
Невольныя и вольныя обиды.
Потомъ зайди къ Метелкину Захару,
И тоже попроси его — простить
Меня за ненависть и за презрѣнье...
За грубыя слова... за все, чѣмъ я
Его по вольной волѣ раздражалъ...
Авось проститъ!11
— „Ну, а его женѣ
Что мнѣ сказать?11
— „Женѣ? Какой женѣ?1'- ,
Онъ словно позабылъ и удивился,
Что позабылъ... „Ахъ, да! но я не знаю...
Я передъ ней ничѣмъ не виноватъ,
И если осудилъ ее заочно, — каюсь...
Да и она раскается, быть можетъ;
Ей суждено, быть можетъ, испытанье,
А я ... я вмѣшиваюсь въ Божій промыслъ,
Я смѣю возмущаться!..“
Онъ замолкъ
Минуты на двѣ, глядя съ сокрушеньемъ
На образокъ, висѣвшій на стѣнѣ
Передъ его постелью... Наконецъ,
Очнувшись, онъ проговорилъ:
--ну,
а съ домашними еще успѣю я
• .
Проститься...а
