судна, заперся в своей каюте, об’явив другим, что ему
'Нездоровится.
А Петлии отправился к Шалому и, обращаясь к нему,
внушал:
— Боится тебя боцман... каждый день ждет, что на
тот свет его спишешь,..
Шалый, подняв голову, молча глядел на марсового.
— Что же ты окошки свои на меня уставил? Говорят
тебе, что у боцмана поджилки трясутся. Придавишь, брат,
его, а?
— Ладно,—отворачиваясь, нехотя отвечал Шалый.
Спал он в жилой палубе, на решетчатых рундуках,
подостлав иод себя матрас, набитый мелкими истолченны
ми крошками из пробочного дерева. Часто его видели здесь
лежащим на спине, нераздетым, в сапогах, с открытыми
глазами, неподвижно уставившимися в потолок, и неиз
вестно было,— спит он или нет. Случалось, что он тяжело
застонет во сие, путая соседей. Раз ночью, во время не
большой бури, он, проснувшись, вдруг засуетился и, обра
тившись к матросу, только что сменившемуся с вахты,
спросил:
— Слышишь
— Что?—удивился тот.
— Ребятишки кричат и баба плачет..,
— Это ветер в вентиляциях воет.
о
