— Так ведь темно.
— По удару узнают.
— Возьми
его, Валентин, — поддерживает Ни
колай.—Он давно к тебе в батальон просится.
— Это другое дело, —соглашаюсь я, а сам рад, что
такой отличный боец пополнит наши ряды.
Расставив людей в нужных местах, согласовав поря
док действий в расчете на любые неожиданности, мы не
большой группой перебрались к девятому бараку, где
должны собраться главари бандитов. Заранее преду
прежденные лагершутцы должны обеспечить связь ме
жду нашими группами, наблюдение за зходом в лагерь
и, чем только можно, поддерживать наши действия. Мы
знаем, что эсэсовские солдаты на пулеметных вышках
сегодня будут «слепы», потому что ожидают действий
«зеленых», и не случайно сторожевые прожекторы спо
койно освещают колючую проволоку забора, не загляды
вая в узкие улицы лагеря.
Очень темная ветреная ночь остервенело швыряется
пригоршнями холодного дождя, а где-то рядом за тон
кой стеной барака, откуда из-под щита светомаскировки
одного из окон острым лучиком просачивается свет, слы
шится глухой говор, шаги, иногда хохот.
— Пьяные, — шепчет тихо подошедший лагершугц.—
Им спирт прислали с эсэсовского склада.
— Интересно бы узнать, что они делают? По времени
минут через пять должны выходить. Приготовиться, ре
бята!
— Я зайду, узнаю, —говорит лагершутц. —Будто по
долгу службы. — И он исчезает за дверью.
Громче вспыхивает пьяный гогот, звенит разбитое
стекло, слышится какой-то треск, лагершутц стремглав
выскакивает обратно, увертываясь от пущенных вслед
пустых бутылок, и исчезает в темноте. В светлом прямо
угольнике двери, всего в двух шагах от меня, стоит круп
ная фигура одного из уголовников, покачиваясь на ши
роко расставленных ногах. Страшная брань несется из
барака. Вот другая фигура, отстранив первую, переша
гивает через порог и останавливается рядом со мной, ни
чего не видя после комнатного света.
— Лагершутцев тоже, всех до одного! Все они крас
ные! Вы меня слышите, малютки?! — кричит он хрип
лым голосом.
178
