А. Н О В И К О В - П Р И Б О И
16
Лутатини почувствовал себя уязвленным.
— Я зашел в кабіак, как проповедник, чтобы спасти
своих братьев о т нравственного падения.
Капитан перебил его:
— И сами бухнулись в омут разврата, как якорь на
морское дно. Впрочем, разговоры наши кончены. Можете
итти и выполнять обязанности матроса.
Лутанини едва удерживался от качки. Ноги его дро
жали, а лицо, бледное и растерянное, выражало отчая
ние. Он повысил голос:
— Я требую, сэр, чтобы вы немедленно отправили
Меня на берег! Я не хочу оставаться на вашем судне
ни одной минуты!
Капитан встал. Полнотелое туловище его закачалось
на коротких, кривых ногах. Он заговорил строго, скосив
на1матроса выпуклые глаза.
— Когда ты сядешь на мое место, а я буду стоять
у порога в такой же вот дурацкой позе, как стоишь ты,
только тогда что-либо- ты можешь требовать от меня.
А теперь в продолжение шести месяцев буду требовать
от тебя я. Запомни это правило, как „Отче наш“. Сейчас
же становись на работу!
— В продолжение шести месяцев!—повторяя слова ка
питана, выкрикнул Лутатини рыдающим голосом.—Я за-
.явлю аргентинскому консулу. Найдутся и против вас
законы. Я—не раб, чтобы меня могли держать на судне
против моего желания.
— Если бы ты заявил даже самому президенту, все
равно это нисколько не поможет тебе.
Капитан сделал шаг вперед, сжав здоровенные кулаки,
разъяренный и страшный.
Лутатини испуганно- моргнул.
Старший штурман Сайменс сразу насторожился.
— Впрочем... Стюард!—рявкнул капитан громовым
'ГОЛОСОМ.
