34
А. НО З ИК О В - П Р И Б ОЙ
героический подвиг. Спускаясь с мостика, он хватался
не за поручни, а за ступеньки трапа, как бы сползая
по ним. Ветер дул прямо в бок с такой силой, словно
намеревался швырнуть его в океан. Волны лезли через
фальшборт, бушуя на палубе разливами. Обдавало брыз
гами. Он с трудом открыл дверь, ведущую в капитанские
покои. Навстречу выскочил чернокожий человек в синей
тужурке, в мягких туфлях. При свете электрической лам
почки, стоя в коридоре, они обменялись враждебными
взглядами.
— Что нужно?—спросил наконец, стюард.
Лутатини, скосив глаза в сторону, передал поручение.
Открылась вторая дверь. В салоне было светло. Все
иллюминаторы были плотно задернуты занавесками. Лу
татини остановился у порога, чувствуя в душе неприми
римую ненависть и к этому роскошному помещению и
к его обладателю. Стюард тихо*, по-кошачьи, приблизился
к раскрытой каюте капитана и осторожно сказал:
— Сэр, к вам пришли.
В дверном кваДрате показался капитан Кент, упираясь
руками в косяки. Он был в одной длинной полотняной
рубахе. Упитанное туловище слегка покачивалось на го
лых кривых нога!х, поросших волосами. З а последнее
время он слишком часто прибегал к выпивке, чтобы за
лить тоску своего одиночества, лицо его распухло, а
помутившиеся глаза кругло выкатились, с недоумением
разглядывая матроса. Он посопел вздернутым помидор
ным носом, раздувая широкие мохнатые ноздри, и спросил
хрипящей октавой:
— В чем дело?
Лутатини слово в слово повторил то, что наказаіл ему
второй штурман.
Судно сильно накренилось на правый борт. Капитан,
откинув назад одну ногу, почти повис в двери. Может
быть, поэтому бульдожье лицо его выразило досаду.
