- 91
ждый почувствовал приближение смерти. Меня как
будто обдало холодом. Ноги готовы были подкоситься. А через минуту или две уже снова загремела артиллерия. Ну, уж тут чистая беда пришла.
Ох, что началось!—воскликнул вдруг Семен и, закрыв руками лицо, покачал головой.
Мы все молча смотрели на него, напрягая все
свое внимание.
Семен же, на минутку остановившись, стал рассказывать дальше. Голос его окреп, стал лучше,
глаза разгорелись. Он ни на кого не смотрел и
говорил, увлекаясь все больше и больше. Временами казалось, что будто он снова переживает весь
ужас морского сражения.
— Наш броненосец, —продолжал он, — остался
за головного. Тут и давай по нас японцы жарить]
Кажись, весь огонь направили только на наш корабль. Такова уж, видно, тактика их была: все,
стало быть, старались переднее судно разбить. Поражение было страшное. Снаряды стали попадать
все чаще и чаще. И все фугасные. Грохот поднялся невообразимый. Как ударятся обо что-нибудь,
так и разрываются на мелкие кусочки. Все ломают, кромсают. В борту делают пробоины. А тут
тебе еще пожары. Людей осколками так и подкашивают. Больше всего тех, что наверху находились.
Палуба вся в крови. Раненые кричат, стонут. Казалось, что помутился весь Божий свет.
— Офицер нам и говорит: „Под прикрытие надо уйти, а то все равно из мелкой артиллерии
