Косыреву вспоминаются проститутки, встреченное
по дороге. Быть может и Феню, мать
его будущего
ребенка, также погонят на медицинский
осмотр и
также будут издеваться над ней другие.
И все через
него, только через него! Что-то ударило в сердце, опрокинуло душу.
Он обнимает Феню, прижимает к груди.
—- Нет, нет, не допушу до этого...
Феня не сопротивляется, почувствовав в нем прежнего друга.
'
*■
— Гриша, ты только подумай... дети без родителей... Доля—то их какая. Господи! И с твоим будет...
Да. да...
Он просит не говорить так, чувствуя, как в груди-
у него все дрожит, точно натянутые струны. Наконец,
тряхнув головою, решает:
— Эх, видно, судьба такая, чтобы жить нам вместе!..
В воздухе протяжно гудит пароход.
Галкин, видя, что Косырев все еще стоит с Феней,
берет чемоданы и направляется к ним.
— Ну, пора.
— Нет, Савка, остаюсь. Давай извозчика.
-— Почему?
— Через неделю на свадьбу милости просим.
Галкин смотрит удивленно, недоверчиво., Потом, поняв, одобряет:
— Правильно!
И в припрыжку бежит за извозчиком.
А пароход уже отваливает, бурля воду большими
тяжелыми колесами. С пристани, задерживая ход, тянутся за ним, как змеи, длинные канаты. На верхней
палубе—матросы, веселые, радостные. Одни машут плат-
90
