УДАРНЫМ БАТАЛЬОН
Данила знает, что ко мне ходит много людей не для
пустых разговоров, не ради «толковищ». Он с присущей
ему деликатностью всегда под каким-нибудь предлогом
уходит из штубы, чтобы дать нам возможность погово
рить наедине. Пока у меня находится кто-нибудь из по
сторонних, Данила ведет наблюдение за подходами к
блоку и, если замечает опасность в образе какого-нибудь
эсэсовца, приближающегося к блоку, сейчас же сооб
щает мне. Остальные штубендинеты, больные и прочий
люд, остающийся в течение дня по каким-либо причинам
на блоке, в основном входят в состав боевых групп, и
если не знают точно, то в какой-то мере догадываются о
моей роли на блоке. При всех мерах предосторожности
все же не всегда удается скрыть свои разговоры с их не
посредственными командирами. Прошлая слава беглеца
и моя настоящая, непонятная, а потому таинственная
роль поднимают мой авторитет и воспитывают какое-то
трогательное доверие ко мне. Эта атмосфера взаимного
понимания и сплоченности на блоке чувствовалась и це
нилась руководителями подпольной организации, и, мо
жет быть, поэтому, соблюдая все меры предосторожно
сти, ко мне иногда заходили Смирнов, Кюнг, Пайков-
91
