120
А. Н О В И К О В - П Р И Б О Й
где-нибудь в Нью-Йорке исполняют модный танец
танго...
Лутатини, облокотившись на столу тяжело опустил
всклокоченную голову. Он не лишен был воображения.
И ему ясно, до болезненной реальности, представилась
вся та неразбериха, какая творится на земле. Как оби
женный человек, он ко всему относился теперь придир
чиво, и в его раздраженном мозгу все складывалось
в мрачных комбинациях. Он мысленно повертывал ручку
конденсатора, и воображаемый громкоговоритель возве
щал ему о разных событиях. Лопнул такой-то банк...
В Аргентине цена на пшеницу поднялась на сто пять
десят процентов... Благодаря вмешательству Америки в
войну акции такой-то нефтяной компании полетели пра
хом... В России революция углубляется, и династии Ро
мановых угрожает гибель... Папа римский признал рус
ское временное правительство... И в голове Лутатини
ужом извилась злорадная мысль: „Его святейшество при
знал тех, которые свергли с престола божьего помазан
ника"... Сообщения с фронтов: за сутки столько-то уби
тых и отравленных газами, столько-то взятых в плен...
И тут же—богослужение в берлинском кафедральном со
боре, где тысячи мирян вместе со своим духовенством,
подняв очи горе, молятся за христолюбивое воинство...
Разве только—в берлинском? Можно соединиться и
г
собором Парижской Богоматери... Там тоже молятся за
христолюбивое воинство. Потом архиепископ произне
сет проповедь, в которой на основании текстов из свя
щенного писаіния докажет, почему французы вместе с
англичанами, с итальянцами, с русскими, с чернокожими
туземцами должны разгромить своих врагов,—немцев,
венгров, турок, болгар... Замечательно! А христолюбивое
воинство с той и с другой стороны старается: пулеметы,
проволочные заграждения, минные подкопы, бомбометы,
пушки, стреляющие снарядами в тысячу килограммов ве~
