СОЛЕНАЯ КУПЕЛЬ
39
— Отдохните!
Лутатини опрометью бросался к большому чайнику и,
яе думая уже, что можно заразиться, жадно пил из ду
дочки кипяченую воду. Потом садился на деревянную ска
меечку под виндзейлем, весь мокрый от пота, и жаловался:
— Это—ад пловучий, а не корабль.
— На этот раз вы правильно сказали,—подхватывал
Домбер.—Но ничего не поделаешь: вы же, духовенство,
придумали для нас, чтобы мы добывали хлеб в поте
лица. И нигде не прольешь столько пота, как в коче
гарке. А почему-то никто из нашего брата не попадает
в святые.
Лутатини мрачно отмалчивался: душа его была пуста.
Сольма, подбрасывая в топку новую порцию угля, го
ворил:
— Если на том свете дадут мне должность кочегара,
я с удовольствием буду поджаривать на огне всех царей,
князей, судовладельцев и шанхаеров.
Домбер добавлял:
— Насчет того света нам ничего не известно. А вот
теперь бы засадить в котел самого папу римского, чтобы
не морочил людям голову...
Лутатини страдал. Вот они кощунствуют, говорят мер
зости, но ведь только они, эти простые ребята, были
человечны к нему. Они работали за него бескорыстно,
давая ему возможность отдохнуть. Мог ли так поступить
кто-либо из администрации? Он вспомнил, как отнесся
к нему сам капитан, и кровь бросилась в голову.
Угольщик Вранер, попадая из бункеров в кочегарку,
издевался над Лутатини и рассказывал ужасы.
— Однажды я плавал на одном судне. Второй механик
у нас был паскудина первой статьи. Решили кочегары ма
лость проучить его. Ребята все дружные были—один к
одному на подбор. Пропал второй механик без вести...
сгинул. Хоть бы одну косточку нашли от него. Ничего.
