48
А. НОВИКОВ - ПРИБОЙ
— И теперь я должен буду плавать все шесть ме
сяцев?
Викмонд оглянулся назад, на мостик парохода.
— Иногда матросы убегают с судна. Но это случается
только тогда, когда попадают в подходящий для этого
аорт и когда администрация в отношении команды при
нимает недостаточные меры. А по океану никто и никуда
не поскачет.
Лутатини замолчал. Тонкие губы его вздрагивали. На
клонив голову, согнувшись, он стоял на полуюте, словно
живой вопросительный знак. Он потирал лоб, словно хо
тел разгладить трагическую складку, сломавшую его чер
ные брови. Хотелось еще что-то сказать—самое важное,
но мысль ускользнула, как рыба в глубину воды. По
чему-то начал прислушиваться к гоготу гусей. Они пере
говаривались тихо, бесстрастно, будто обсуждали только
что слышанный разговор этих двух людей.
— Вы не очень сокрушайтесь, сеньор Лутатини. Я ду
маю, что вам не придется так долго плавать.
Голова у Лутатини качнулась, как буек на волне.
— Почему вы так думаете, мистер Викмонд?
Радист как будто не слышал вопроса.
— Мне пора на дежурство. Как-нибудь еще поговорим.
До свидания.
Лутатини растерянно посмотрел в спину уходящего
человека, унесшего с собою недосказанную мысль.
Ни командный состав, ни матросы на «Орионе» не
знали, что накануне отхода корабля из Буэнос-Айреса,
з тот самый вечер, когда шанхаер так ловко обставил
в кабаке матросов, Викмонд находился в другом, более
богатом кабаке, под названием: «Зюйд-Вест». Он был
с компаньоном, рыжеволосым и толстогубым господином
з сером костюме и в серой кепке. Ярко освещенный зал
сверкал зеркалами, люстрами, разноцветными бутылками
