25 —
железной громады, дрожащей и стонущей в буйных об’ятиях стихии. Вот слышится вопль ржавого
железа—корабль гнется. Я чувствую этот момент
положения корабля на | вершинах двух гребней,
когда под серединой его рычит разверстая бездна.
Ветхие корабли, с тяжелым грузом, в таких случаях не выдерживают собственной тяжести, разламываются, сразу проваливаясь в темную клокоча-
щую пропасть. Но наш пока еще выносит. Д то
вдруг раздастся громкая и нервная трескотня:
тра-та-та-та... Это силою моря подброшена вверх,
корма. Винты оголились, вертятся в воздухе, и машина, работая в пустую, кричит о своей беспомощности. Иногда корабль содрогается всем своим
корпусом. Кажется, он всецело попал во власть
всемогущей бури и его схватывают судороги. И тогда
над нами усиливается грохот, шипенье, вой. По
плитам что-то ерзает, стучит, скачет, словно тысячи
бесов, собравшись вместе, совершают свою безумную пляску...
Вдруг недалеко от нас что-то громко ударилось
о железо. Должно быть сорвался какой нибудь тяжелый груз. Но нам показалось, что начинается
ломка корабля. Мы оба рванулись...
Почему нас не переводят? Неужели погибнем?
Не слышно ни одного человеческого голоса. Все
заглушено грохотом и ревом бури...
Вода прибывает.
Чувствую себя, как во льду. Холод проникает в
самые кости. Члены окоченели. Кровь стынет. Нет
