роль. Выше тебя никого нет. Ведь, правда, Пыж, а?
Пес вскочил, прыгнул хозяину на грудь и,
словно во всем с ним согласившись, громко тявкнул. Савелий поднялся, достал из кармана ложку и
попробовал суп.
— Скоро будет готов.
Я смотрю на его крупную и нескладную фигуру, с опущенными плечами и крючковатыми
руками, на его неповоротливость, и мне кажется,
что в нем самом есть чтотіо лесное, тяжелое, медвежье. Быть с ним наедине, в особенности, когда
он угрюмо молчит, неловко, но в то же время он
разжигает мое любопытство. Живет он своей особенной жизнью, не так, как все. Его постоянная
стихия—лес, дома у него хозяйничает единственная
дочь, курносая, полногрудая девка, прижившая
трех детей. Но к дочке и внучатам он относится
хорошо, оставляя им деньги на жизнь, награждая
гостинцами. А когда подвыпьет, он, никого не
стесняясь, хвастливо рассказывает о своих внучатах: — Подожди—дай только им подрасти. Из них
выйдет толк. Племенной народ, хороших кровей...
— Это зауголоши-то твои?—смеются мужики.
— Они самые! И зауголоши не лыком шиты...
Говорят, что он не верует в бога, знает какие-
то заклинания, что лесника, пропавшего несколько
лет тому назад, будто-бы он убил и зарыл в лесу.
Поэтому и крестьяне, и лесники боятся его, избе-
