лем, отдавшись на волю урагана, жалкий, с разорван-
ными парусами, трепыхающимися на нижней рее фок
мачты. По палубе то и дело прогуливаются волны
смывая плохо принайтовленные предметы. За бортом,
не далеко от судна, на гребне поднявшейся волны, на
мгновение показывается 'искаженное лицо нашего мат.
роса, но тут-же исчезает в кипящей пене. На мачтах
размах качки еще больше, еще стремительнее. Прильнув к рее, мы едва удерживаемся, оглушенные бурей,
окутанные кровавой мглой, подавленные и смущенные
грозным величием взбунтовавшейся стихии.
Я чувствую себя маленьким, ничтожным, как букашка, прилипшая к тростинке. Глаза мои, часто моргая, слезятся- от бьющего в них
ветра, захватывает
дух , когда я вместе с мачтой делаю полеты по
вез-
духу. — Блекман!— опомнившись, кричу я во всю
силу
своих легких.— Давай кончать!...
Глядя на него, я догадываюсь, что он то же, разевая рот, кричит что-то мне, но мы друг друга не слышим в реве бури.
— Нет, Блекман, ничего лучшего мы не дождемся...—сам не зная для чего, ворчу я про себя и начинаю работать.
Я крепко держу нижний конец
подобранного паруса, измышляя, как лучше перехватить веревкой н
сожалея, что у меня только две руки, которыми нужно работать и самому держаться.
Вдруг корабль рванулся с такой силой, что я, сорвавшись с реи, полетел вниз головою.
Замерло сердце и весь я сжался, пронизанный леденящим ужасом.
Молнией пронеслась мысль, что мой череп, ударнв-
10. Море зовет.
145
